В колыбель порто

В эту поездку мы отправлялись в понедельник 13-го. И поначалу дате значения не придали. Видимо, силен стереотип, что опасаться нужно пятницы, если она выпадает на такое же число. А ведь еще очаровательный жулик из “Бриллиантовой руки” в исполнении Андрея Миронова предупреждал: бойтесь понедельников. Так и вышло.

Вначале на короткой – меньше часа – пересадке голландский пограничник пытался не впустить нас в шенгенскую зону. “Почему вы летите из России в Португалию через Амстердам?” – пронзительно глядя в глаза, неспешно вопрошал он в тот самый момент, когда до завершения посадки на лиссабонский рейс оставалось меньше четверти часа. Причем не стал аргументом даже посадочный талон. С большим трудом мы все же прорвались, вбежали на борт и вздохнули с облегчением. Наивные. День только начинался! Как выяснилось по прилете, пока нас мучил офицер на паспортном контроле, его столь же неторопливые соотечественники из других служб аэропорта не разобрались с багажом. И в Лиссабоне вместо чемоданов мы получили новую мороку: в отделе розыска пропавших вещей описывали свою кладь, чтобы обрести надежду на ее доставку в Порту через сутки. С тем и покинули аэровокзал.

Увы, и после этого жизнь не стала проще. Так, дилер Land Rover, где нас ждала машина, притаился на улочке, незнакомой даже таксистам. А когда его все же удалось найти, выяснилось, что на местный рынок все модификации Freelander поставляются без навигации (собственный навигатор был сдан в багаж). Так что из парализованного вечерними пробками Лиссабона пришлось выезжать, ориентируясь на объяснения кассира с автозаправки, худо-бедно говорившего по-английски, и лишь за городом мы наконец увидели вожделенный указатель “Porto, 307 km”. Думаете, приключения закончились? Ничуть. Понедельник продолжал сорить сюрпризами, и еще один нас ждал в отеле: брони, оплаченной в Москве и вроде бы подтвержденной, в компьютере портье не оказалось. Только наличие свободных номеров спасло нас от плутания по городу, а может, даже от ночевки в салоне внедорожника.

Кстати, в этот день Freelander стал единственным светлым пятном, позволившим не лишиться силы духа. Причем светлым как в прямом, так в и переносном смысле: белоснежный автомобиль гостеприимно принял журналистов в уютные кожаные кресла, подмигнул легко читаемой приборной панелью, мягко “заглотнул” электронный ключ и наконец заурчал своим новым 150-сильным турбодизелем. Заурчал, надо сказать, тихо: 2,2-литровый двигатель в движении почти не слышен. Значит, не напрасно инженеры бренда провели целый комплекс мер по снижению шумов и тряски – тут вам и модернизация поршневых колец, и дополнительный кожух на поддон мотора, и дополнительные ребра жесткости на крышке газораспределительного механизма, и мягкая, поглощающая шум накладка над самим агрегатом.

Спросите, а как рычит этот мотор, когда приходится стоять на светофорах? Отвечу: никак. Просто потому, что он… вообще выключается – все дизельные версии Freelander 2 с “механикой” (а мы по Португалии ездили на ней) отныне оснащаются системой Stop/Start. Причем, в отличие от некоторых других брендов здесь это приспособление работает на редкость плавно и быстро: благодаря новациям, внесенным специалистами Land Rover в версию 2011 модельного года, на повторный пуск двигателя требуется менее 700 миллисекунд – это на 22% быстрее, чем прежде.

Хорош и сам мотор – приемистый, мощный. С любой передачи он легко ускоряется, если вам нужно совершить обгон, и уверенно втягивает почти 1800-килограммовый автомобиль с седоками в затяжной подъем. Так что до Порту, первой точки нашего маршрута, мы добрались споро и с комфортом – отличная эргономика каждого из кресел, качественная аудиосистема, эффективный “климат”, мягкая подвеска, на трассе не отличающаяся от легковой. Словом, не задавшийся было день скрасила автомобильная поездка, и именно с нее жизнь начала налаживаться.

Рай в… аду

Город Порту, давший название известному крепленому вину, на самом деле имеет к этому продукту весьма опосредованное отношение. Сырье для него – виноград четырех сортов для белого портвейна и пяти сортов для красного – выращивается в долине реки Дору, что примерно в 120 км на восток от Порту. И там же – в мелких и крупных винодельнях – само вино производится. Правда, перезимовав на месте (как говорят виноделы, “отдохнув”), оно для созревания и купажирования перевозится в городок Вила-Нова-де-Гайя, который как раз и расположен прямо через реку от Порту.

Тем не менее знакомство с культовым напитком все-таки следует начинать в Порту. Во-первых, это второй по величине город страны, и именно с его причалов более трех веков назад в Англию начали отправлять вино, позже ставшее портвейном, – видимо, отсюда и пошло название “porto”, или по-немецки “portwein”, перекочевавшее в русский язык. Во-вторых, Порту был на протяжении столетий своего рода “штабом” тех, кто делает бизнес на портвейне, – его и сегодня украшает выстроенное в георгианском стиле здание фактории, где британские негоцианты обсуждают свои проблемы и планы, начиная с видов на урожай. Наконец, это просто симпатичный и приятный город, где есть чем полюбоваться: многочисленные церкви и соборы, парки, фонтаны, древние дома, облицованные мозаичной плиткой, старинный трамвай, взбирающийся на горки, вымощенные камнем улочки… Кстати, наш Freelander и здесь был на высоте. В узеньких проемах меж домов, где, кажется, может прокрасться лишь микролитражка, внедорожник чувствовал себя вполне уверенно: легко маневрировал, парковался на крутых склонах, нырял в тесные переулкии, где нужно, въезжал на бордюры.

Однако цель нашего путешествия – проследить жизненный цикл вина, принесшего мировую славу и процветание одному из удивительных уголков Португалии, объявленному десять лет назад всемирным наследием ЮНЕСКО. А значит, пора в путь – вверх по течению реки Дору, на берегах которой раскинулись виноградники. Каждый из них – словно отдельная глава из книги по истории портвейна. С извилистой дороги легко читаются названия, ставшие всемирно известными символами напитка: Offley, Taylor, Calem, Sandeman, W. & J. Graham, Ferreira… Каждый участок невелик и классифицирован по строгой шкале. Баллы присваиваются виноградникам по нескольким параметрам: высоте расположения, урожайности, почве и даже по возрасту лозы или углу наклона участка. К высшей категории в долине Дору относится лишь пятая часть виноградников. И это притом, что из 240 тыс. гектаров этого района всего 44 тыс. заняты этой культурой. На прочих площадях возделывают оливки, цитрусовые и другие фрукты. Более того, в качестве сырья для портвейна используется отнюдь не весь виноград, выращенный в этих местах, – Национальный институт вин Дору и портвейна сообщает виноделам, сколько портвейна они могут произвести в тот или иной год. И только утвержденные этим институтом продукты имеют право иметь на своих этикетах слово “porto” – так же, как шампанское и коньяки, созданные во французских провинциях Шампань и Коньяк.

Остальная часть винограда, выращенная в долине Дору, становится сырьем для сухих столовых вин. Среди знатоков они котируются как раз благодаря своему происхождению. А ведь рассказывают, что некогда в Португалии не было более скверного места. Куда ни кинь взгляд – крутые, едва ли не отвесные склоны, почти не имевшие почвы. Под стать и климат – о нем португальцы говорят: “восемь месяцев зимы и четыре месяца ада”. Имеются в виду страшные морозы календарной зимой и выжигающее все живое солнце летом, плюс штормовой ветер, ливни и крупный град в промежутках. Но именно эти условия стали благоприятными для винограда. Сланцевые породы, в которых за сотни лет люди проложили террасы, как губка впитывают в себя дневное тепло и влагу, а затем постепенно отдают их лозе, подчас уходящей корнями в породу на 20 и более метров. Как результат – насыщенные цветом и вкусом ягоды, которые каждый сентябрь снимают вручную и сразу же отправляют на винодельни.

Решаемся свернуть к одной из них. С шоссе на склон ведет приличная дорога, имеющая ответвления, пригодные разве что для трактора. “Съедем?” – спрашиваю фотографа. “Почему бы нет?” – вопросом на вопрос отвечает он. Действительно, у нас же внедорожник! Перевожу систему адаптации к покрытию в режим “снег/песок” и устремляюсь круто вверх. Freelander движется неспешно, но уверенно, попеременно преодолевая ямы, гравий, валуны, ветки… И как награда – потрясающий вид на долину реки, а на соседней лозе – забытая сборщиками гроздь душистых, медово-сладких ягод.

Тем временем вновь выбираемся на твердое покрытие, а вскоре заезжаем и на паркинг. Рядом – на вершине холма – здание винодельни. Узнав, кто и откуда прибыл, служащая соглашается провести экскурсию. Спускаемся по длинной лестнице на несколько десятков метров вглубь горы и видим два ряда гранитных ванн. Гид поясняет: ванны двух размеров – на 9 и 15 тонн, в них давят виноград. Традиционно это делали ногами по ночам – после дневного сбора. Такое можно видеть и сейчас на некоторых мелких винодельнях. У крупных фирм процесс автоматизирован: специальные давилки аккуратно, с просчитанным компьютером давлением и частотой жмут ягоды. Затем сок сливают в чаны, а через два-три дня процесс брожения останавливают, добавляя приблизительно к четырем частям виноматериала одну часть 77-процентного бренди. Эта операция позволяет сохранить в молодом вине часть сахара (70–90 г на литр), сообщает ему силу, цвет, аромат и обеспечивает нужную крепость – 19–22°. В этом “статусе” оно и остается на зиму, чтобы по весне уйти вниз по реке – в древние и современные хранилища Вила-Нова-де-Гайя.

На вкус и цвет

Последуем и мы по этому маршруту. Кстати, в прежние века вино сплавляли на крупных плоскодонных лодках в 550-литровых бочках. Подобный способ был обусловлен тем, что виноматериал нельзя было тревожить на ухабах, перевозя в телегах. Теперь река перегорожена плотинами, а лодки стали одним из украшений городка Вила-Нова-де-Гайя, хотя и не вполне музейным – раз в год производители портвейна устраивают на них состязания. Что же касается перевозки виноматериала, то ныне применяются специальные грузовики. Тем более что дорога (как и большинство трасс в Португалии) отличная – ровная, с хорошо читаемой разметкой и логично расставленными знаками. Правда, зачастую узкая, с резкими перепадами высот и большим количеством (особенно в горах) крутых поворотов. Здесь наш Freelander 2 получил возможность проявить свои динамические качества. И, надо сказать, проявил. За счет большого крутящего момента (420 Нм) двигатель легко подхватывал машину и с места перед светофором, и когда нужно было обойти попутку. Land Rover надежно тормозил перед препятствиями и “шпильками”, 6-ступенчатая трансмиссия с достаточно коротким ходом передач работала точно, в повороты внедорожник входил четко и уверенно, почти не греша кренами.

Благодаря этому переезд в город “хранилищ порто” получился необременительным. А уже в самом Вила-Нова-де-Гайя глаза разбежались: склон горы, уходящий от набережной Дору, испещрен уже знакомыми брендами портвейнов: Calem, Fonseca, Cocburn, Borges, Taylor, Croft, Graham, Offley, Osborne… Всего, если верить карте, почти три десятка. И в каждый такой “дом портвейна” можно беспрепятственно войти, пройтись по подвалам, где хранятся бутылки и бочки с реальным вином, узнать об истории марки и, конечно же, продегустировать продукт, заодно прикупив бутылочку-другую в фирменном магазине.

Некоторые из этих хранилищ возведены (или полностью перестроены) совсем недавно: они щеголяют ультрасовременными формами из стекла и бетона, внутри нашпигованы электроникой. Другие, напротив, гордятся давней историей и естественными условиями для оптимального хранения вина. В числе вторых, в частности, Sandeman, еще с 1811 г. расположившийся на самой престижной – первой – береговой линии. Согласно истории, здесь прежде был монастырь, приобретенный основателем фирмы шотландцем Джорджем Сандеманом. За два века фасад здания несколько раз менялся, однако подвалы внутри него старались не трогать – есть, говорят, даже подземный ход, вырубленный в толще горы монахами. Сохранены сводчатые потолки и каменные стены, позволяющие в течение всего года поддерживать оптимальную температуру от 13 до 20°C, а также пол, выложенный из деревянных брусков: по нему хорошо катать бочки с вином, а если поливать в жаркое время водой, то и влажность будет отменной – 65–85%.

Здесь вина хранятся и созревают годами и даже десятилетиями. Как минимум этот процесс занимает три года, но есть вина с выдержкой 10, 20, 30 и 40 лет. Самые старые (и дорогие) портвейны выдерживают до полувека. При этом напиток подразделяется и по другим показателям. Так, самый распространенный вид – Ruby, достаточно молодой (до пяти лет) и сладкий красный портвейн, который может развиваться и после розлива по бутылкам. Порто Reserve – премиальный сорт Ruby. А вот вино категории Towny созревает только в дубовых бочках и представляет собой купаж вин, хранившихся не менее семи лет. Чем старше подобный портвейн, тем он светлее, вплоть до золотисто-коричневого оттенка (в то время как Ruby имеет глубокий красный цвет). Самый дорогой и редкий (на рынке лишь около 1%) портвейн – Vintage, его создают из винограда одного года (если этот год очень удачный). Именно такие вина могут созревать в бутылках даже по 15, 30 или 50 лет, при этом сохраняя насыщенный рубиновый цвет и фруктовый аромат.

Однако нельзя утверждать, что Ruby хуже, чем Towny, – тут дело вкуса. Первые вина имеют мощный, выраженный фруктовый вкус, у вторых он более сдержанный, с ароматами ванили, карамели, орехов. Ruby, как и Vintage, пьют после еды, в качестве дижестива. Towny, особенно молодой, хорош как аперитив. Кстати, в этом с ним соперничают белые портвейны (White Porto), которые тоже варьируются от сухих до очень сладких, десертных.

…Итак, завершен еще один день нашей экспедиции в “колыбель портвейна” – долину реки Дору, города Вила-Нова-де-Гайя и Порту. Кажется, теперь мы знаем об этом вине все. А значит, можно погрузить в машину вновь обретенный багаж, ввести в навигатор аэропорт Лиссабона и, включив круиз-контроль, устремить белый Freelander на юг. Главное – не забыть пообедать в каком-нибудь типично португальском ресторанчике. Вдруг местные кулинары откроют нам еще какой-нибудь секрет портвейна? Они на это горазды.

Автор: Андрей Безверхов
Фото: Фото Яна Сегала